Юлия Григорьева - Семиречье [трилогия : СИ]
— Не преуспел ты, мил человек, надеюсь у меня лучше выйдет, — и она потянула за первую нить «паутины».
«Нить» оказалась не та, и Белава продолжила искать нужную. Она нашлась с пятой попытки, и «паутина» начала послушно распускаться. Девушка представила себе, что скручивает нить в клубочек. Когда заклинание было распутано, она вдохнула его в себя.
— Простенько и действенно, сохраню, — решила Белава, выбираясь на верх.
Балбош переминался возле двери с ноги на ногу. Он как-то виновато взглянул на чародейку.
— Ты уж не серчай, но страшно в дом-то войти, — повинно произнес он.
— Ничего, — ответила Белава, — я бы тоже боялась, если бы не взялась за дело.
— Чего там? — кивнул на знахарев домишко мужик.
— Там мертвец, — коротко ответила девушка.
— Ой, ты ж лихо… — побледнел Балбош. — Брега что ль?
— Да нет, похоже, ваш Урята. Надо на ночь тут остаться. Ехать не близко, а мне еще походить тут надо.
— Н-на ночь? — мужик побледнел еще больше.
— Да ты не боись, хозяин, — постаралась ободрить его чародейка. — Я тебе домик безопасный подыщу, никто не сунется. Ни человек, ни… в общем, никто.
— А ты?
— А я поручение выполнять ваше буду.
— Неужто и правда отсюда напасть? — поразился Балбош.
— Думаю, настоящая напасть лежит в подполе знахаря. Брега-то верно ругался. Без особой надобности корни рвать нельзя. Что-то не то с этим Урятой и новым селом. Жители неизвестно куда делись, на кладбище почти живете, к своим сродникам на могилки носа никто не кажет. Вы с женой свои корни забыли. Так?
— Так, — повинился мужик.
— В общем, остаемся здесь. Чую, тут все разгадки.
— Боязно, — зябко поежился хозяин постоялого двора.
— Я тебя оберегу, — вновь успокоила его Белава.
Чародейка медленно брела по пустой улице заброшенной деревеньки. Ночь выдалась лунной, потому она не стала раздувать огонек. Балбош мирно спал в небольшой избе, запечатанной охранным заклинанием. Впрочем, в сон он был погружен тоже при помощи Белавы, потому что от страха не мог уснуть и все время причитал. Девушка прислушивалась к тишине, пытаясь различить хоть какой-нибудь звук в застывшем воздухе. И услышала. Шипение раздалось совсем рядом. Белава охнула и обернулась. Прямо к ней, извиваясь, быстро ползла серебристая змея. Девушка удивленно распахнула глаза и тут же радостно подхватила змейку, которая сразу же выпрямилась и застыла батюшкиным подарком. Меч нашел ее! Вот уж чудо из чудес. Не успела Белава обрадоваться, как змейка зашипела вновь, ее глаза ярко полыхнули зеленым светом, чародейка обнажила меч. Она крутанулась на каблуках, следуя за указанием змейки. Почти одновременно с этим ей в нос ударил запах гниения. На другом конце деревенской улицы показался упырь. «Там кладбище», — вспомнила чародейка. Кто-то поднял мертвеца, вдохнув в его тело жизнь. Но живых людей здесь не было уже несколько месяцев, кто же смог это сделать? Отложив эти размышления на потом, Белава полностью переключилась на приближающуюся нежить. Упырь был совсем свежий. Голые кости еще не обросли плотью, и двигался он рывками, неуверенно, будто вспоминал давно забытое умение. Он не видел, не слышал. Упыря вела чья-то воля. Наиболее опасны были свежеприставленные и управлять ими было сложней, потому что тело еще сохраняло свою волю. Такой же вот скелет легко подчинялся, и справится с ним было проще простого из-за неповоротливости и полной тупости. Это если дать ему заматереть и вернуть себе плоть, скелет превращался в смертоносное умертвие, но давать матереть новоявленному упырю Белава не собиралась. И потому несколько легких взмахов мечом, и кости с глухим бряцаньем разлетелись в разные стороны. Но тут же к девушке заковыляло еще два скелета, с которыми она разделалась так же быстро и легко. Однако, поток кривляющихся и дергающихся костяков все прибывал. Меч бесновался, полыхая зеленым светом изумрудных глаз. Белава не чувствовала усталости, подчиняясь воли меча. В конце концов их стало слишком много. Сколько стояла Калиновка? Сто, двести, триста, пятьсот лет? Сколько поколений нашли последний приют на деревенском кладбище, потревоженный неизвестным колдуном? Белава отмахалась от очередной атаки, отбежала подальше и, подняв руку, выплеснула на восставшую нежить огромный поток своей силы, рассеяв их по всей деревней.
— Покажись! — заорала она. — Покажись сам!
И тут ее оглушила тишина. Кости больше не поднимались, застыв на месте. Девушка перевела дыхание, только сейчас ощутив как устала.
— Сильна однако, — раздался голос за спиной.
Белава резко обернулась, сжимая беснующийся меч. За ее спиной стоял невысокий старичок. Старичок поглядывал на нее из-под лохматой челки. Его борода спускалась ниже пояса, прикрывая впалый живот.
— Кто ты, дедушка? — спросила Белава.
— Так Брега я, знахарь здешний, — ответил старичок.
Белава повела носом.
— Неживой ты, дедушка, а не упырь. — присмотрелась к нему чародейка. — Призрак… любопытно-о, — протянула она.
— Что ж тебе любопытно, девонька? — хитро прищурился призрак.
— Так ведь мастер говорил, что призрак силой не обладает: не волшебной, не телесной. Невыполненное дело, нежелание уйти, привязка к месту… Ты дедушка, насколько понимаю, всем этим сразу зацепился здесь, но как ты мертвечину поднять смог?
— Все тебе расскажи, — хмыкнул дед. — А ты вообще здесь зачем?
— Меня уговорили калиновцы разобраться с тем, кто проезжих губит. Уж не ты ли?
— Я, — не стал отпираться призрак. — Я же их, дураков, спасаю.
— Об этом я догадалась. В подполе-то у тебя Урята лежит?
— Он, злодей. Только ведь ты мое заклинание сняла… ума не приложу как только. Так что поведет его хозяин теперь, не удержишь.
— Не так сложно его снять-то было. А зачем ты меня закрыл? Не помирать же мне рядом с Урятой было. И упырей зачем натравил? А людей зачем губил?
— Каюсь, на злое пошел, чтобы их домой вернуть. Думал, опустеет тракт и вернуться. Особливо когда этого поймал. А чары не спали, и люди обратно не идут. Дух его силен, держит их. С духом-то не справиться. С телом не умер.
— Хорошо, начнем сначала. С чего все началось? — спросила Белава, присаживаясь на бревно, лежащее рядом с покосившимся забором.
— С чего это мне тебе рассказывать? — заупрямился призрак.
— Так я помочь не смогу, если не пойму все до конца. То, что люди в недоброе место ушли, это я почувствовала, что ради этого и дары раздал Урята, я тоже поняла. Но многое мне неясно. Ты ведь знаешь, расскажи, будь добр.
Призрак сел рядом с ней, и змейка недовольно зашипела.
